Сара Джейн лежала в бадье с горячей водой дольше, чем намеревалась. Ее занимали сладкие волнующие мечты и воспоминания о прошедшей неделе, весьма насыщенной событиями. Во-первых, ее любимый Боб сделал ей предложение. Они знали друг друга с детских лет, и она всегда считала, что их помолвка предрешена.
Кроме того, ее отец поймал бандитов, терроризировавших окрестности. Он был первым шерифом Рим-Рока, которому удалось захватить сразу троих, когда они вечером разбили лагерь. Она была в восторге, узнав, что главарь банды был благополучно препровожден в местную тюрьму, ведь она так часто с ужасом думала о банде Кнута, бесчинствовавшей по всей территории. Скорее это была даже не банда, а сброд ветеранов гражданской войны. Они объединились, чтобы заниматься грабежами, убийствами, и особенно своим любимым делом, а именно — насилием! Мысль об изнасиловании приводила девушку в дрожь, особенно о групповом изнасиловании — толпой, дюжиной, двумя дюжинами дикарей, беспощадных к их жертвам.
А жертв было много! Она вспоминала те многочисленные истории, которые слышала об изнасилованных и искалеченных женщинах и девушках. Ее опасения отпали только теперь, когда главарь был арестован.
Она думала о своем отце так, как будто сохла по нему. Боже, как она любила этого человека! Он был всем для нее с тех пор, как ее мать умерла, когда ей было семь. Он научил ее всему, что она теперь знала. Она ездила верхом не хуже любого мужчины, и умела стрелять более метко, чем большинство знакомых парней. Во время их прогулок он научил ее читать следы.
Сара Джейн рассматривала себя в зеркале, изучая свое тело, она поворачивалась, чтобы оглядеться со всех сторон. Оставаясь в душе все еще сорванцом-подростком, она стала уже в достаточной мере девушкой, чтобы оценить то, что видела. Стройная талия, золотые волосы, обрамлявшие лицо – все это от шведских кровей. Ее глаза, широко распахнутые, были ясными и синими, а слегка вздернутый носик и полные, прелестно вздутые губки украшали хорошенькое личико. Мужчины считали, что она была очаровательна в свои семнадцать лет.
Ей нравилось то, что она видела. Ее груди были большими и полными, увенчанные крупными округлыми сосками. Она повернулась слегка, чтобы увидеть их в профиль. «Хороши». – подумала она, эти круглые сферы только чуточку провисали! Потрогала их, проверяя упругость – они были вполне крепки на ощупь! Она продолжала вертеться, восхищаясь своей женственной фигурой, плоским, почти вогнутым животом, и узенькой талией, которая переходила в стройные, хорошо округленные бедра и полные дольки ее задницы, а затем в длинные, хорошо сложенные, стройные ножки. Высокая и гибкая, она двигалась с легким изяществом. Она уже замечала, что ее фигура вызывает у мужчин безумное желание; чувствовала, как окружающие обжигали ее жадными, похотливыми взглядами. Сара любила носить джинсы, платья были слишком непрактичны для девушек в этих краях. Она не обращала внимания на тот факт, что мужские рубашки и облегающие джинсы скорее подчеркивали, чем скрывали пышные, зрелые формы, содержавшиеся в них.
Выбрав открытое платье, которое сверху демонстрировало вполне достаточно, она быстро оделась. Сара думала о Бобе и о том, как она жаждала отдаться ему. Но она оставалась верной обещанию, которое дала матери незадолго до ее смерти – подождать до брака. Боб, как она знала, любил ее настолько, чтобы уважать ее желания, и поэтому она оставалась девственницей. Хотя она разрешила возлюбленному на недавнем пикнике расстегнуть ее лиф. Она вспомнила его изумленный взгляд, когда он гладил и ласкал ее тело. Она чувствовала, как он любовно целовал и лизал ее соски, пока она изнывала от страсти, мечтая, чтобы его мужское достоинство вошло в нее и наполнило до краев. Только звуки приближающегося фургона спасли ее девственность, так что она была все еще «чиста».
Торопливо она накрасила свои полные, спелые губки приятным красным тоном, который подчеркивал форму ее рта. Она была готова. Пора была спешить к тюрьме, чтобы увидеться с отцом, который обещал отвести ее в отель на ужин.
Поспешно она вышла из дома и увидела свою лучшую подругу Джудит, быстро идущую к конюшне, где она ухаживала за лошадями мистера Джонсона. Бедная девушка, Джудит приехала с востока и вела замкнутый образ жизни. Ее покойный отец был проповедником, с вечно недовольным видом, ее мать тоже умерла, когда она была еще маленькой. Но, несмотря на то, что Джудит была на два года моложе, она и Сара Джейн быстро стали верными друзьями. Через месяц после того, как они с отцом прибыли, Джудит запрягла фургон и отправилась посмотреть окрестности, посетить новых друзей и пригласить их в церковь. Но в тот ужасный день банда зверских подонков поймала ее, когда она возвращалась с прогулки. Это было четыре месяца назад. Люди, которые нашли ее нагое, изуродованное тело, отвезли ее в церковь, уложили в задней комнатке на кровати и послали за доктором. Сара Джейн ясно помнила, как отец Джудит бежал к церкви, помнила его агонизирующие завывания и его белое лицо. Позже, в полдень, его тело нашли позади церкви. Он повесился на стропилах, неспособный вынести то, что случилось с его маленькой девочкой.
Сара Джейн дрожала, и страх леденил ее сердце, когда она вспоминала тот день. Только около двух недель назад она, наконец, смогла дождаться откровений от Джудит, когда они сидели у ручья. Там, успокоенная теплым солнцем и близостью подруги, Джудит заговорила. Вода манила их, и они решили раздеться и поплавать. Сара Джейн была потрясена шрамами на стройном, почти тощем теле подруги. Следы от укусов на небольших конусах ее недавно оформленной груди, были все еще видны. Много царапин и синяков было на ее гладкой коже живота и на внутренней стороне бедер. После того, как они закончили купание, оделись и присели на краю ручья, там, проливая слезы, Джудит начала говорить. Ее словно прорвало, сбивчиво и взволнованно она рассказывала о страшных вещах. О вещах, которые делали с ней, и о вещах, которые ее заставляли делать. Сара Джейн слушала с внутренней дрожью, пока подруга описывала ужас, пережитый ею в руках бандитов, как они насиловали ее опять и опять, по многу раз. Яркие воспоминания захватили Сару Джейн, она словно своими ушами слышала звук рвущейся ткани; чувствовала многочисленные руки, мучающие ее, вторгавшиеся в нее; страдала от жгучей боли в промежности, когда мужчина за мужчиной входили в нее. Отвратительные липкие предметы врывались в ее рот, заполняя его соленой жижей, которую ей приходилось глотать снова и снова. Удары в живот, и адская боль, белая и горячая, как солнце, когда насильники порвали ее зад, чтобы проникнуть глубже, до предела. Джудит кричала об этом, она даже не знала, сколько человек изнасиловали ее. А Сара Джейн знала, она подслушала ее отца, рассказавшего банкиру Джонсу, что он видел следы 12 лошадей, возможно целых 16. Сара Джейн была полна отвращения от того зла, которое причинили беспомощной девушке. Ее колени подгибались, когда она возвращалась с Джудит назад в город от ручья в тот день. После зверского насилия Джудит была прикована к постели более чем на месяц! Она кровоточила так, что чуть не умерла, настолько покалечено было ее тело. Ужасные видения того дня до сих пор преследовали Джудит. Желая забыть этот кошмар, она начала ухаживать за лошадьми.
Погруженная в свои мысли, Сара Джейн шла по направлению к тюрьме. Да, когда банда была на свободе — никто не мог чувствовать себя в безопасности. Но как дочь шерифа, она была спокойна, никто не посмел бы тронуть ее, она была уверена в этом. Тем более теперь, когда бандиты – за решеткой.
Сара шла вслед за Джудит, направляющейся к конюшне, построенной рядом с тюрьмой. Когда Сара Джейн приблизилась к тюрьме, она услышала ужасный шум, стоны и мужские голоса. Отец! Что случилось? Девушка ускорила шаг и толкнула незапертую дверь тюрьмы. Не прошла она и двух шагов, как была грубо схвачена сзади чьими-то руками, сомкнувшимися вокруг ее талии. Кто это?
Большая комната, служившая офисом, была набита людьми довольно грубой наружности. Среди них она не увидела отца. Девушка начала вырываться из рук, держащих ее.
– Отпустите меня! Где мой отец?
Один здоровяк вышел из двери, ведущей к тюремным камерам, и обычно запертой. — – Вы только посмотрите! — он растягивал слова с южным акцентом. Сара узнала его. Уортингтон по кличке “Кнут”! Он выбрался из камеры?!
Она удвоила усилия, чтобы вырваться. Пытаясь освободиться, наклонилась вперед и уперлась задом в мужчину, держащего ее.
Здоровяк меж тем приблизился и посмотрел на нее невыразительным взглядом.
– Папа, помоги! – закричала девушка. Продолжая бороться с бандитом, схватившим ее, она невольно массировала ему промежность. А он все теснее прижимался к ней, наслаждаясь ее сопротивлением, поскольку ее ягодицы ласкали его быстро возбуждающуюся плоть. Он стал вдавливать свой фаллос в мягкую расселину между ними.
Кнут молча повернулся, подошел к запертой двери и распахнул ее. Там, привязанный к косяку запястьями, висел ее отец.
– Вот и твой папаша, девчонка!
– О Боже, папа! Что вы сделали с ним?! – она была потрясена: ее отец был ужасно избит. Один глаз был раздут и закрыт, порванная губа висела. Дыхание было неровным, он еле шевелился. Стоны исходили из его кровоточащего рта.
– Вопрос задан неверно. – медленно сказал Кнут. – Спроси лучше, что МЫ сделаем с ТОБОЙ.
Она увидела, как его глаза заскользили по ней, и с испугом заметила в них вспышку похоти. Только тут девушка наконец почувствовала, как какая-то палка упирается в ее ягодицы. Сара Джейн дернула бедрами вперед, но мужчина все прижимал ее тело к себе, нагло терся об нее.
Она бросила взгляд на лица мужчин, переполнявших комнату, и увидела только сплошное вожделение, смотрящее на нее со всех сторон. Зловещее предчувствие охватило ее. Огромный, как гора, мужик, ужасно уродливый, похотливо пожирал ее глазами.
Голос заговорил рядом с ее ухом:
– Босс, мы не имели ни одной дырки с тех пор, как заловили проповедникову дочку. И я думаю, что девчонку с таким телом нужно хорошенько отодрать!
Её глаза расширились. Это — люди, которые изнасиловали Джудит! Мысли об отце вылетели из головы, когда она поняла, в какое положение попала сама!
Человек, держащий ее, начал ласкать ее шею губами. Она видела, как рожи бандитов переполняет желание. Кнут кивнул тому, кто держал ее. Он отпустил ее талию и быстро перехватил за предплечья, впившись пальцами в нежную плоть.
Кнут разглядывал стоящую перед ним роскошную блондинку, оценивая ее прелести. Она была чертовски хороша! Он видел ее и раньше, еще когда сидел в камере, и уже тогда захотел овладеть этой красоткой. И вот теперь она была в его власти. Она стояла, наклонясь назад и слегка в сторону, как будто прячась от его взгляда. Ее синие глаза умоляли его. Ее влажный рот, слегка раскрытые губы, которые могли доставить мужчине немалое удовольствие… Но эти губки должны будут по-другому послужить сегодня вечером.
– Откройте дверь! – приказал он.
– Но босс… – возразил другой.
– Откройте! – гаркнул Кнут, – Мы покажем этим добрым гражданам, кто главный здесь! – Сара Джейн услышала, как дверь широко распахнулась.
Говоря это, Кнут не отрывал глаз от девушки. Он оценивал ее бюст. Низкий разрез платья показывал выпирающие сферы ее полных грудей. Он не мог спокойно смотреть, как они вздымались и опадали с каждым её вздохом.
– Ну, босс, давайте же позабавимся с ней! – Хор одобрения двадцати голосов прозвучал со всех сторон.
Кнут почувствовал, как его собственный член стал быстро раздуваться, наполняясь кровью. Тогда он резко схватил ее лиф и разорвал до пояса, вызвав у девушки пронзительный вопль. Она услышала громкий вздох мужчин, когда ее затрепетавшие груди были обнажены им напоказ. Здоровяк уставился на эти полные зрелые дыньки, и его член задергался. Они были потрясающи! Бандит, держащий девушку за локти, заломил их назад, выгибая ее спину, вынуждая груди выпираться вперед, будто предлагая себя. Кнут протянул руки и обхватил их ладонями, почувствовав упругость. Скользя пальцами по шелковистым сферам, он возбудился еще больше. Он царапал ее кожу ногтем большого пальца, ласкал и сжимал ее острые соски, наблюдая, как они твердеют. Его член угрожал разорвать швы джинсов!
– Пожалуйста, не надо, – просила девушка, – отпустите меня, прошу вас, не делайте этого… – Сара смотрела на мужчин, собравшихся вокруг, все впились в нее глазами, некоторые поглаживали свои штаны. Их промежности выпирали, свидетельствуя о вожделении.
– После того, как я займусь ею, она — вся ваша, парни! – сказал Кнут громко. Крики и свист наполнил комнату. – Давай-ка разглядим тебя хорошенько. – глумливо произнес он и стал снимать с нее платье. Не спеша, спокойно он разрывал ее одежду. Усмехаясь с садистским удовольствием, желая продлить ее страдания, он мучительно медленно стаскивал платье с ее тела.
Сару Джейн охватил ужас. Она была одна среди двадцати мужиков! Она искала хоть каплю милосердия в грубых лицах, окруживших ее, и не находила — только голод. Словно людоеды, они глазели на нее, и каждый пускал слюни!
– Нет, не надо, пожалуйста. – Она зажмурилась и только чувствовала, как рвут ее платье, ощущала руки на своем теле, слышала переговаривающиеся злорадные голоса. Она задрожала в паническом страхе, который всё рос — с каждым клочком разорванной ткани, с каждой репликой бандитов о том, что они с ней сделают. Девушка кричала, просила их остановиться:
– Пожалуйста нет, нет, о пожалуйста, пустите, НЕЕЕЕЕЕЕТ! – всё громче и громче, и когда остатки платья были сорваны с нее, охваченная отчаянием девушка закричала во всю силу легких – НЕТПУСТИТЕКТОНИБУДЬПОМОГИТЕЕЕ!!! – повторяла она.
Звуки ее криков произвели тот эффект на горожан, на который Кнут и рассчитывал. Ее мольбы о помощи, летевшие через открытую дверь и окна тюрьмы слышало каждое ухо. Мужчины сжимали кулаки в гневе от своей неспособности помочь испуганной девушке против 20 бандитов. Матери и дочери обнимали друг друга в страхе оказаться на ее месте. Но были некоторые, которые слушали с завистью, они сами хотели бы поиметь красивую блондинку, голую и кричащую, и сделать с ней всё, что пожелают.
Джудит тоже слышала голоса и звук рвущейся ткани. Ее сознание помутилось, в ярких вспышках памяти она увидела мужчин, стаскивающих ее с фургона, она вспомнила, как ее собственная одежда была грубо разорвана, вспомнила свои крики. Она слушала всё повышающиеся вопли ужаса ее подруги, и когда Сара Джейн заорала изо всех сил, Джудит лишилась чувств. Она упала в канаву и свернулась в позе зародыша, руками закрывая промежность. Ее подсознание начало воспроизводить события того дня — ее голое тело; руки, хватающие и валящие ее на землю; что-то, проникающее в нее, все сильнее, разрывающее ее, вторгающееся снова и снова. Джудит вновь переживала каждую подробность надругательств над ней.
Когда бандит сорвал всю одежду с Сары Джейн, и она осталась полностью нагой — он на мгновение застыл перед ней. В его глазах отразилось то, что только недавно она наблюдала в зеркале, и несчастная девушка поняла, что сейчас будет принадлежать этим мужчинам, одержимым половым голодом. Она читала это на их лицах.
– Черт возьми, вот это тело! Вы видали когда-нибудь такие сиськи? – звенели в ее ушах их восклицания. Она увидела, как что-то бросили на пол около нее — тонкий тюремный матрац.
– Надо устроить тебя поудобнее, у нас же еще долгая ночь впереди! – сказал кто-то.
Она боролась, кричала, дрожала всем телом, искала любую возможность бегства. Вид грязного матраца и его зловещее предназначение приводили ее в панику. Истерически она пиналась, чтобы вырвать свою схваченную ногу. Сара Джейн почувствовала, как руки сжались на ее лодыжках. Обезумев от ужаса, девушка забилась изо всех сил, почти выскользнув из объятий мужчины сзади. Она ощутила, как её поднимают за руки и за ноги. Насильники уложили на матрац свою жертву, молящую о помощи:
– ПОМОГИТЕПОМОГИТЕКТОНИБУДЬПООМООГИИИТЕЕЕ!!! – В истерике она пиналась и боролась с бандитами, яростно крутясь и вырываясь. Ее правая нога брыкалась со всей силой, пытаясь ударить кого-нибудь. Она чувствовала, как ее прижимают к полу. Ее голос оборвался, чтобы зазвучать снова. Высокие, пронзительные крики ужаса разносились по всему городку.
Руки начали нападать на нее. Они были везде! На ее грудях, бедрах, ягодицах, сжимающие, тискающие, сующиеся внутрь нее, причиняющие ей боль. Ее ягодицы коснулись ткани матраца, она еще раз сильно рванулась, только чтобы ее снова грубо пихнули вниз, на подстилку. Руки, схватившие за запястья, вытянули их и прижали над ее головой. Ноги были схвачены впившимися стальными пальцами.
Она приподняла голову и увидела, как двое бандитов, нагнувшись, держат ее за лодыжки. Охваченное паникой девичье тело дергалось в мужских руках. Ее брыкающиеся ноги медленно, но верно раздвигались, она чувствовала, как их растаскивают и выпрямляют, прижимают к полу. Теперь она была открыта для них — они могли нарушить ее девственность, как им хотелось.
Кнут быстро снял штаны, и погладил свой член, пальцы могли обхватить его только частично. Посмотрел на шлемовидную фиолетовую головку — кожа на ней напряженно натянулась. Шляпка его “гриба” была тупой, но сужалась достаточно для того, чтобы раздвинуть сопротивляющуюся плоть. Член пульсировал с каждым ударом сердца, он был настолько возбужден, что торчал вверх, почти на потолок. Кнут стоял, слушая пронзительные, истерические крики девушки, наблюдая, как она извивается и борется с мужчинами, держащими ее. Они раздвинули ее ноги широко, на 90 градусов, и как можно крепче прижали к полу. Бандиты подавляли ее сопротивление. Он смотрел, как бьется ее тело, выгибаясь и вертясь в разные стороны, но мужчины были сильнее. Черт возьми, она все еще боролась с ними, сражалась против непреодолимого насилия над ее телом!
Насильник жаждал взять ее, но сдерживался. Он встал между стройными ножками, разглядывая обнаженную жертву. Его наполненный кровью член нависал над ней, он был уже готов. Кнут опустился на колени, наклонился, и лизнул ее плоский живот. Он смаковал ее вкус, руками ощупывая прелести. Он задержал свой рот на одном из острых сосков, облизывал, покусывал и сосал его голодным ртом. Похоже, ее крики стали громче? Он переключился на другой сосок и укусил его также. Его похоть уже лихорадочно требовала удовлетворения, но он намеренно растягивал мучения девушки! Одна его рука проскользнула между ее ног и он засунул указательный палец внутрь. Его глаза открылись в изумлении: ее кунка охватила палец, она была слишком напряженной, к тому же маленькой. Он ни за что не сможет войти в нее!
У него появилась идея — поднявшись на колени, он показал на баночку бальзама на полке. Это было не лучшим выходом, но сальная мазь могла помочь.
– Дайте мне это. – сказал он, упираясь коленями в ее бедра.
Теперь его массивный отросток висел над жертвой, получившей отсрочку, пока Кнут тщательно смазывал его пастой, неторопливо готовясь к насилию. Закончив, он постоял немного, глядя в испуганные глаза, прикованные к его раздутому, лоснящемуся органу. Он позволил ей хорошенько разглядеть его! Он не мог больше ждать, и подвинул колени назад.
– О кэй, девчонка, вот и я!
Сара Джейн, переполненная паникой, смотрела на стоящего над ней насильника. Она никогда прежде не видела мужского органа (кроме члена ее Боба). Ни одна женщина не выдержала бы такой большой член. Она увидела, как он склоняется к ней. Почувствовала его губы и зубы, царапающие ее живот, облизывающие ее груди. Его рот жестоко терзал ее соски, грубо кусая и сося их — сначала один и затем другой, причиняя боль ее нежной плоти. Внезапно он поднялся и заговорил, удерживая ногами ее тело. Он был над ней, его толстый длинный член скользил по ее животу. Толстые выступающие вены, фиолетовая головка, большая, как ее кулак — надутый, он был огромен, больше похожий на дубину, чем на орган мужчины. Она видела, как он угрожающе пульсировал над ней. Мужчина что-то делал с ним. Чем-то намазывал. Она поняла, зачем он это делает! Ужас Сары Джейн еще усилился. Он готовится брать ее силой при помощи смазки! Скоро он погрузит этот орган мамонта в ее тело!
Член был готов, он все еще покачивался над ней. Она дрожала, глядя на его ужасающий размер. Кнут подался назад, и она увидела, что он взял его рукой, увидела, как он нагибает толстый орган вниз, к ее промежности. О Боже, он сейчас сделает это!
Он нагнулся, подводя огромную головку к крошечному отверстию ее киски. Он навалился всем телом на нее сверху и подсунул руки под ее плечи, обхватив их. Приподняв бедра, он нанес удар в ее отверстие, но корчащееся тело девушки продолжало сопротивляться. Он был терпелив, требовалось несколько ударов прежде, чем он проникнет в нее, толкаясь головкой в напряженные губы ее кунки. Ее крики зазвучали еще громче! Он приподнялся на локтях, руками все еще держа ее за плечи. Здоровяк напрягся, и толкнул бедра со всей силы вперед, в ее плоть. Сокрушительными ударами он таранил свой член в мягкие губы. Отчаянно он стремился разорвать ее и насладиться чревом. Страшная сила заставила головку вонзиться, на мгновение яростно и больно вывернув слишком напряженную девственную щель. Ее вульва вынуждена была поддаваться мясистой дубине, которая грубо растягивала не привыкшие к этому нежные складки ее плоти. Головка начала медленно входить, проскальзывать в ее напряженные и натянутые ткани. Ее крики замерли от ужаса, переходящего в полную агонию. Она протяжно завыла, казалось, это длилось вечно. Ужасающий вопль постепенно замирал, пока в ее легких кончался воздух:
– ИИИЭЭЭЭЭЭЭАААААААААААА!!!!
Ее голова билась из стороны в сторону. Вены и сухожилия напрягались на шее.
Уши всего города продолжали слышать ее крики. Отзвук отвратительной агонии, которую испытывала прекрасная блондинка, проносился по улицам. Красавицу дочь шерифа жестоко насиловали прямо в тюрьме – это означало, что банда захватила власть. Матери и дочери испуганно смотрели на двери, которые могли распахнуться в любой момент, и их тела подверглись бы насилию. Тут же еще один, даже более чудовищный крик пронзил их уши. Снова и снова голос Сары Джейн выплескивал ее боль и страдание.
Член Кнута рос еще больше под воздействием ее криков ужаса. Он приостановился, когда крик превратился в агонизирующий вой. Он узнал этот звук, он слышал его много раз. Член теперь наполнялся и раздувался еще быстрее. Он мог видеть белую плоть, чувствовать ее шелковистую кожу, его член, как копье, упирался в ее сопротивляющееся тело.
Избитый шериф видел все – его дочь, раздетую донага, ее борьбу на подстилке. Боже, только не его Сару! Он не мог этого слышать! В его глазах темнело и дыхание перехватывало. Он видел красавицу Сару Джейн, ее лицо, гротескно искаженное болью, крутящуюся голову, тело, неистово извивающееся в мужских объятиях. Мужчина между ее неприлично раздвинутыми ногами сжимал свои ягодицы, пытаясь вторгнуться внутрь. Последнее, что он увидел – был открытый рот его дочери и выгнутая в агонии спина. Это было слишком! Он потерял сознание…
Кнут был удивлен упорным сопротивлением ее кунки. Его мучила похоть и безумное желание овладеть этим сокровищем, кончить внутрь блондинки, опорожнить яйца глубоко в ее матку. Он вложил еще больше силы в следующий толчок. ЕСТЬ!!! Он ощутил, что ее крошечное отверстие начало открываться под ним. Напрягаясь, он чувствовал, как распухшая головка проникает внутрь, чувствовал, как кожа обнажает крайнюю плоть. Черт, как она была напряжена! Толстый конец почти полностью вошел в нее, и он быстро подался слегка назад и вновь толкнул бедрами вперед. Этим импульсом он взломал ее запертую дверь и проник в туннель ее киски.
– ОООООО… – застонал он.
Она выгнула спину под ним, всем телом упершись в затылок. Она откидывалась назад, насколько смогла. Ее красивое лицо с открытым ртом исказилось в ужасной боли:
– АааааааааааАААААА!!!
Боль терзала Сару Джейн. Раздутая головка члена мучительно открывала ее с грубой силой. Беспощадно разрывая ее на части, боль повышалась на новый уровень. Выше и выше, этот ужас вынуждал ее тело приспосабливаться. Подобно загнанному в угол животному, она боролась с болью, используя любую возможность уменьшить адские муки, причиняемые ее телу. Она видела его лицо, качающееся над ней. Он скрежетал зубами, кожа на его лбу напряглась. Ее тело было побеждено, в тисках мужчин, держащих ее для насильника сверху. Ее бешеная борьба невольно помогала ему вторгаться в ее кунку. Она чувствовала жгучую боль от распухшей головки, начинающей проникать в ее девственный проход. Проскальзывающей в самую тайную область ее тела. Боль поднималась выше, по мере того, как отверстие в ее теле растягивалось сильнее. Он энергично толкал бедрами, ее спина снова изгибалась от боли. Этими толчками он яростно вынуждал толстую головку расширять ее отверстие и вот он втиснул кончик своей дубины полностью внутрь.
Складки плоти ее щелки ужасно натягивались, пока она не поняла, что полностью разорвана. Ее крик замер, сердце забилось чаще, и затем из ее губ вырвался ужасающий вой необычайной боли, мучающей молодую девушку:
– Ыыыыыыыыыыы!!!!
Сара Джейн корчилась от ужаса — она не могла себе представить, что боль может быть столь велика. Ей казалось, будто ее режут. Сходя с ума от боли, девушка дергалась, как раненый зверь, так что мужчинам, держащим ее ноги, приходилось применять силу, чтобы прижимать их к полу. Ее тело яростно билось и корчилось, отчаянно пытаясь вытолкнуть вторгающуюся дубину. Она почувствовала, как Кнут слегка задержал свой член, и затем немедленно снова ворвался, нырнул в ее крошечный туннель. Он разрывал ее плоть своим огромным размером и мощью. С трудом он вторгся на два дюйма своим мясистым отростком в ее тело. Сделав паузу, снова рванулся и еще два дюйма погрузились в уже не девственное отверстие. Крики вырывались из ее замученного болью тела с каждым ударом члена. Другой выпад, толчок, и толчок, он яростно рвал ее влагалище, протараниваясь все глубже и глубже. Он почувствовал головкой своего члена влажность внутри нее. Это было вовремя! Он начал выдвигать наружу и опять входить в нее.
Его мучительные толчки стали более долгими и более глубокими, по мере того, как смазка распространялась по влагалищу, охватывающему почти весь его ствол.
Скоро он вошел в ритм, и стал насиловать ее в резком постоянном темпе, скользя наружу, оставляя только кончик внутри и внедряясь опять в ее туннель. Резкость и сила его вторжения вводила выпуклую головку все глубже и глубже, и через несколько толчков он уже трахал ее почти 10 дюймами своего члена, поддерживая темп. Боль в его яйцах требовала выхода. Он упивался ощущениями насилия, ее ужасом, ее непрерывными агонизирующими криками, красивым лицом, искривленным от боли, корчащимся, извивающимся телом, и ее нежной щелкой, охватывающей его ствол. Он приподнялся на руках и смотрел на девушку, которую трахал. Ее большие груди, дергаясь при движении, ласкали его грудь. Ее гибкое тело билось и дергалось под ним, подобно пойманному животному.
Он ни на секунду не прекращал свои мощные погружения в ее плоть. Напротив, навалившись на роскошное тело, отчаянно борющееся против его насилия, он начал трамбовать ее долгими, зверскими толчками. Мощно трахая Сару Джейн, его первую женщину за долгое время, он хотел продлить наслаждение. Он погружался все глубже в ее матку. Он чувствовал, что начинает проникать в самую глубь ее живота. Он жестоко мучил девушку, попавшую в его власть. Он запихнул в нее уже девять дюймов своего члена, и тем не менее входил еще глубже! С этого момента девушка больше не кричала, только громкие обрывки животных звуков изрыгались из ее губ:
– НННННН… УУАА… ЭЭУУ… ММФ.. УММФ…
Сара Джейн сходила с ума от насилия над ее телом, от боли, пронзающей ее. Она чувствовала, как он вынимает член и опять натягивает ее на себя новым толчком. Толстая дубина посылала ударные волны сквозь нее с каждым внедрением. Она чувствовала, как он раздирает ее, продвигаясь вглубь по всей длине ее туннеля.
С каждым бешеным ударом он настойчиво врывался в нее. Она чувствовала острую боль глубоко в животе, когда он упирался в шейку матки.
Возбуждаясь с каждым движением, он был уже глубоко внутри нее, но она чувствовала, как он вводит еще глубже и глубже. Он теперь расплющивал ее живот, и она чувствовала, как что-то начало хлопать по ее ягодицам.
Кнут изнасиловал немало женщин на своем веку, но эта девушка была лучшей изо всех них. И он хотел, чтобы она чувствовала его поршень, внедряющийся в нее с каждым трахом. Он должен был применять усилия, чтобы вытаскивать член из нее для нового толчка. Она была напряжена, о, так сильно напряжена, и более узка, чем любая девушка, которую он имел раньше. Ему приходилось наваливаться всем свои весом, тем не менее ее напряженная писька все еще сопротивлялась ему, ее ткани натягивались при каждом толчке и скольжении с усилием в туннель ее плоти.
Он уже хотел кончить в нее, опорожниться в ее тело, но ее теснота мешала этому. Он хотел, чтобы она почувствовала, как его член извергается в ее чрево. Он вошел в нее по-настоящему глубоко, почти по самые яйца. Ее тело извивалось и дрожало под ним, ее голова запрокинулась назад, лицо искажала гримаса боли. Он чувствовал, как раздувается головка его члена глубоко в ее чреве. Его яйца болели, стремясь исторгнуться в нее, тем не менее, он сдерживался. Но скоро он почувствовал пульсацию в пояснице. Это было уже слишком, он почувствовал, как его член задрожал глубоко внутри нее, и внезапно начал дергаться и сокращаться, выстреливая сперму в ее живот. Это был самый невероятный оргазм, какой он когда-либо испытывал. Его орган дергался в ней, извергаясь. Он смотрел на дрожащий живот, который заполнял спермой, зная, что это только начало. Он двигался в ее чреве, как бы выдаивая себя и смаковал ощущения, исходящие от его члена. Он сокращался, медленно уменьшаясь.
Сару Джейн переполняли ужасные ощущения. Он входит снова… боль… руки на ее ногах… он выскальзывает из нее… она не может двигаться… еще больше мужчин вокруг нее… он входит снова… все горит… нет, пожалуйста… перестаньте… мужчины были голыми… все… они ждали… они дожидались ЕЁ!
Он погрузился глубоко внутрь ее, и его искривленное лицо замерло, она слышала его стон. Чувствовала, что его орган начал дергаться и сокращаться. Девушка поняла с отвращением, что его грязная поллюция изливается в ее тело. Она сопротивлялась, пытаясь вытолкнуть его из себя. Его прыгающий член затоплял глубины ее чрева. Она чувствовала его спазмы, как он сокращается, начинает уменьшаться, он двигался внутри ее. Насильник растягивал удовольствие.
Она ощущала, как член уменьшается, пока не перестала чувствовать его больше. Слава Богу, он закончил с ней, его движения стали почти нежными.
Но не прошло и минуты, как его движения начали усиливаться, толчки становились дольше и дольше, тяжелее и тяжелее. Ее горло обрело голос, она закричала снова, когда поняла, что он продолжает насилие. Быстро он увеличил скорость и мощь, пока не выстрелил в нее из своего органа. Он плющил ее со всей силы, тараня снова и снова. Минуты, казалось, растянулись в часы. Ее легкие снова разрывались от ужаса и боли. Казалось, прошла вечность, когда она почувствовала, как он, вонзившись глубоко в нее, остановился и придавил ее своим тазом. Она ощутила, что его спазмы начинаются снова, уменьшаются и останавливаются, он уронил голову на нее, тяжело дыша. Она чувствовала, как он кончает внутрь нее.
Ее глаза увидели стоящих мужчин, сгрудившихся вокруг нее, Боже, их было так много. Отчаяние заполнило ее, они все были в диком возбуждении от ее тела. Она чувствовала, что он начинает двигаться внутри нее снова, невероятно, но он начал трахать ее опять. Он снова начал медленно расти и расти. Его ритмичные толчки достигли прежней скорости и скоро превысили ее. Он плющил ее тело снова и снова. Зверство, которому он подвергал ее тело, было невероятно. Сперма вливалось в нее опять и опять! Она потеряла счет времени.
Его тело, наваливающееся на нее, затрудняло дыхание в легких, рваные звуки рыданий исходили из горла, она пыталась дышать, пыталась кричать от ужаса, причиняемого ее телу. Наконец он рухнул на нее, придавив к полу, но продолжая резкие, дергающиеся толчки, стуча своими бедрами по ее. Ее тело билось под ним, как в капкане. Она почувствовала, как он задрожал, и затем спазмы члена начались снова. Он все еще лежал на ней, и когда кульминация закончилась, он поднялся на одном локте, а другую руку положил на ее тело. Она больше не чувствовала его члена, дергающегося внутри нее, но он рукой тискал плоть ее груди.
Он слез с нее и медленно встал, его руки свисали с плеч. И тогда она услышала, как он говорит слова, от которых ее сердце сжалось ледяной хваткой:
– Она ваша, парни!
Ее тело яростно забилось, панический ужас обуял ее, и она увидела, как второй мужчина накинулся на нее. Почувствовала его удар в свою вульву, и затем он вошел в нее. Ее кошмар начался всерьез!
Они врывались в нее подобно бешеным собакам! Кнут видел, как бандиты насилуют молодую красотку снова и снова. Все более жестоко и яростно вторгаются в нее. Ее тело извивалось и дергалось, когда мужики набрасывались на девушку и вводили свои твердые органы внутрь. Некоторые — как горбатый новичок – кончали за несколько ударов, другие трамбовали девушку в течение долгих минут. Он слушал звуки, исходящие от нее. Невероятно, но она продолжала сопротивляться, она билась и корчилась под мужскими телами. А насилие все не кончалось. Члены банды по очереди овладевали Сарой Джейн.
Кнут был изумлен! После нескольких мужчин, казалось, она должна была смириться с судьбой и беспомощно лежать. Но эта девушка имела большой запас сил, ее дикие крики все длились и длились. Ослабев, она все еще боролась против мужчин, подавляющих ее, сопротивлялась им, пока они наcиловали ее снова и снова. Он видел, как растекается пятно под ее ягодицами, поскольку матрац впитывал сперму и кровь, выливающуюся из ее кунки. Комната пропахла вонью тел, и мускусный запахом мужских поллюций заполнил все вокруг. Блондинка вся была покрыта каплями пота.
Звуки из тюрьмы неслись через весь город. Никто не спал в Рим-Роке, как будто время остановилось! Недвусмысленные звуки сексуального насилия, крики, вопли, ужасные звериные звуки при каждом новом произволе, которое переживала девушка. Ее крики вызывали яркие картины в мозгах слушателей. Некоторые женщины вздыхали с облегчением с каждым новым воплем беспомощной девушки в тюрьме. Эгоистично они успокаивались с каждым новым замученным стоном, который означал, что их собственные тела были безопасны от изнасилования. Некоторые плакали в ужасе от того, что случилось с Сарой Джейн. Мужчины всего города сидели с оружием в руках, охраняя двери их домов…
Конец первой части.
Автор — Listener, сокращенный перевод — Mr. Hyde
