— А как вас зовут?
— А вам-то что?
— Ну а всё-таки?
— Ну, Лариса, и что дальше?
— Приходи вечером на танцы!
— Вообще-то, не приходи, а приходите. Вас не учили разговаривать со старшими?
— Да ладно тебе… вам! Приходи… те. Будет классно.
Лариса насмешливо смотрела на этих двух пацанов. Их звали Максим и Толик, было им лет по восемнадцать, два молодых балбеса, догуливавших последние месяцы перед армией. Максим (Макс), — смазливый блондинчик, — был более развязным и нахальным; загорелый брюнет Толик вёл себя несколько скромнее. Лариса уже видела эту парочку и ловила на себе их жадные взгляды. Теперь они, наконец, решились к ней подойти.
— Извините, мальчики, но вечер у меня уже занят.
— А завтра? На веранде каждый вечер танцы. Приходите!
— У меня все вечера заняты. Да и старовата я для вас, найдите себе подружек помоложе.
— Да причём тут возраст? — начал горячится Макс, — Не такие уж мы мелкие, нам осенью в армию! Приходите, не пожалеете!
— Мальчики, да я вам в матери гожусь. — тут Лариса малость приврала, она была старше этих ребят лет на десять-одиннадцать, не больше. — И потом, у меня есть мужчина.
— Нет у вас никакого мужчины, мы давно за вами наблюдаем.
— Вон мой мужчина. — Лариса указала на Мишу, своего восьмилетнего сына, игравшего на детской площадке. — И он очень не любит, когда я поздно прихожу домой. Так что, спасибо за приглашение, но мне пора.
Лариса поднялась со скамейки и помахала сыну рукой.
— Мишка, пошли купаться!
Миша спрыгнул с качелей и подбежал к матери.
— Какая красивая у тебя мама. — Максим сделал неуклюжую попытку подольститься к сыну Ларисы. Миша знал, что его мама самая красивая, но какое до этого дело этому чужому парню. Неприязненно посмотрев на Макса и ничего ему не ответив, он взял Ларису за руку и они пошли к морю. Незадачливые ухажёры ещё немного посидели на скамейке, потом встали и поплелись следом.
Мать и сын расположились в укромном уголке среди дюн. Мишка, вообще-то, предпочитал общий пляж: там можно было поесть мороженого, попить газировки и пострелять в тире, но его мама любила загорать вдали от шумной толпы. Лариса сняла платье и Миша с удовольствием увидел, что сегодня она надела бикини, а не строгий закрытый купальник. Раньше ему было всё равно, что на маме надето — главное, что они шли купаться! Но последние пару лет что-то изменилось. Крепкое, красивое тело матери стало как-то загадочно и приятно волновать мальчика, будить в нём новые, неведомые ранее чувства. Его интерес не остался незамеченным. Однажды Лариса разложила на диване оба своих купальника и, словно в раздумье, спросила: «Как думаешь, какой мне сегодня надеть?»
— Этот! — Миша, не задумываясь, ткнул пальцем в бикини.
— Любишь мамочку голенькую? — Лариса лукаво прищурилась. Миша насупился и что-то буркнул в ответ. Лариса звонко расхохоталась, привлекла сына к себе и чмокнула его в макушку. Миша порывисто прижался к матери; ему было немного досадно, что его тайна раскрыта. Потом Лариса взяла его за плечи и смотрела на него долгим, внимательным взглядом.
— Мамочка, ты чего? — краснея от смущения, спросил мальчик.
— Ничего, милый, ничего. — она нежно поцеловала его и они пошли на пляж.
Это было прошлым летом; теперь Миша уже не стеснялся своего интереса к матери, но всё-таки старался не разглядывать её слишком откровенно.
Взявшись за руки, мать и сын побежали к морю и с разбегу бросились в прохладную балтийскую воду. Они долго резвились, плескались и брызгались друг в друга водой. Наконец, вдоволь накупавшись, они вышли из моря и направились к своим вещам. Лариса расстелила на песке полотенце и, заложив руки за голову, улеглась загорать. Мишка уселся рядом. Сначала он просто любовался мамой, но вскоре ему стало скучно. В самом деле — какой интерес подолгу валяться на песке, жарясь на солнце?
— Мам, можно я пойду поиграю?
— Можно, солнышко, только далеко не убегай.
— Не, мам, я рядом! — весело крикнул Миша и исчез среди дюн.
Лариса осталась одна. Она лежала на спине, подставляя тело солнечным лучам и думала. Думала о Мише, о его отце, который бросил их в прошлом году, о том, что через неделю закончится её отпуск и надо будет возвращаться в Москву…
Ей не хотелось уезжать. Каждое лето они приезжали в этот уютный городок на берегу Балтийского моря, снимали комнату у знакомой пожилой эстонки, и целый месяц купались, загорали, играли (вернее, Лариса играла, а Мишка смотрел и скучал) в теннис и гуляли по улицам маленького, тихого городка, так непохожего на шумную, суетливую Москву.
Лёгкий ветерок приятно освежал кожу, шум волн навевал сон, и Лариса не заметила, как задремала.
Она проснулась оттого, что чья-то горячая рука прикоснулась к её животу. Открыв глаза, она увидела над собой взволнованное лицо Макса. Повернув голову, Лариса увидела, что второй парень тоже здесь. Они буквально пожирали её глазами и сопели от возбуждения.
— Я же сказала вам…
— Толян, держи её!
Толик схватил Ларису за руки и с силой прижал их к песку.
— Да как вы сме…
Макс заглушил её слова, прильнув к её губам долгим поцелуем. Его руки скользнули под её спину и начали судорожно рвать завязки купальника. Лариса попыталась вырваться, но Толик держал её крепко…
Мишке было весело. Фантазёр и выдумщик, он даже не нуждался в компании, чтобы устроить себе интересную игру. Балтийское море легко превращалось у него в Карибское, а прибрежные дюны в таинственный остров, где зарыты пиратские сокровища. Он выслеживал врагов, сражался с индейцами и пиратами, всё дальше убегая от мамы. Внезапно он наткнулся на троих мальчишек, строивших замок из песка. Мишка так разогнался, преследуя воображаемых врагов, что не успел затормозить и… от замка остались жалкие развалины.
— Дурааак! — захныкал самый младший из троицы.
— Простите пацаны. Я гнался за пиратами и…
— За какими ещё пиратами?
Мишка начал взахлёб рассказывать придуманную им историю о пиратских сокровищах. Мальчишки забыли о разрушенном замке и слушали его как зачарованные.
— А давайте искать сокровища вместе.
— Давайте.
Их звали Валера, Сергей и Славик. Валерке, самому старшему, было лет одиннадцать-двенадцать, Серёга был Мишиным ровесником, а Славику, младшему брату Валерки едва исполнилось семь. Быстро была организована пиратская команда; Валерка, как самый старший, стал капитаном Морганом, Миша и Сергей — матросами, а Славик юнгой. Они грабили корабли и совершали набеги на прибрежные города, пока коварный Морган не скрылся, похитив пиратскую добычу. Экипаж отправился на его поиски. Пираты шли по следу предателя, но вдруг увидели, что он сам, сломя голову, бежит им навстречу.
— Там… там… это… — Валерка был так взволнован, что не мог говорить. Наконец, набрав полную грудь воздуха, он выпалил. — Там тётеньку голую насилуют!
И Валерка побежал обратно. Мальчишки не поняли его слов, но его возбуждение передалось им, и они помчались за своим капитаном. Возле одной из дюн, Валерка остановился.
— Здесь. — прошептал он, облизав пересохшие губы. — Только тихо.
Мальчики ползком поднялись наверх и спрятались за чахлым кустарником, росшим на вершине дюны. Миша вдруг понял, что это их с мамой место. Точно! Вот мамина сумка, вот его одежда, чьи-то чужие вещи и мамин купальник, скомканный и отброшенный в сторону… Мама!
Обнажённая Лариса лежала на песке, раскинув руки, а с ней были те двое, которых Миша видел утром. Брюнет держал её запястья, прижимая их к земле, а блондин… Блондин, совершенно голый, лежал на ней и ритмично двигал бёдрами, осыпая при этом поцелуями её лицо и шею. Глаза Ларисы были закрыты, губы плотно сжаты. Она стонала и эти стоны напоминали Мише что-то давно забытое, но он никак не мог вспомнить, что именно.
Миша застыл на месте. Он хотел бежать на помощь маме, но ноги не слушались. Страх и растерянность смешались в нём с каким-то мучительным и сладостным возбуждением. Мальчик вдруг почувствовал, что его пиписька стала почему-то очень твёрдой. Миша перевёл взгляд на своих новых друзей. Возбуждённо сопя, они, как зачарованные смотрели на его маму, и у них тоже оттопырились спереди плавки.
— А что с тётей делают? — тихо спросил Славик.
— Не видишь разве? Трахают! — хриплым шёпотом ответил Валера.
Трахают? Это слово вызвало у Миши недоумение. Трахнуть можно по башке. Ещё он читал в какой-то книжке про войну, как трахали выстрелы. Но здесь происходило что-то совсем другое.
Блондин двигался всё быстрее. Миша видел, как его мама напряглась, её тело выгнулось дугой, по нему прошла судорога и, издав громкий, протяжный крик, она вдруг обмякла, прерывисто и тяжело дыша.
— Кончила! — хрипло прошептал Валерка и Миша опять не понял, о чём речь.
Блондин дёрнулся ещё несколько раз, потом тоже обмяк и замер, распластавшись на Ларисе. Какое-то время они лежали неподвижно, потом парень медленно встал и начал одеваться. Одевшись, он присел рядом с Ларисой, взял её за руку и что-то сказал.
— Убирайтесь на хер! — услышал Миша мамин голос. — Уроды сраные!
— Да ладно вам… — начал было блондин, но второй парень что-то шепнул ему на ухо и оба быстро ушли. Лариса осталась лежать на песке, широко раскинув руки.
Притихшие мальчишки потихоньку спустились с дюны. На глазах у Миши были слёзы, но он пытался их скрыть. Ему не хотелось, чтобы приятели узнали, что та женщина — его мама.
— А тётеньке было больно? — вдруг спросил Славик.
— Нет, она даже кончила. — Валерка снова произнёс это непонятное слово.
— Играть ещё будем? — как-то неуверенно спросил Сергей.
Играть больше не хотелось, мальчики чувствовали, что между той женщиной и двумя парнями случилось что-то очень неправильное, да и они сами тоже вели себя как-то не так.
— Ладно, пошли. — сказал Валера. — Миш, ты с нами?
— Нет, я вон там живу. — Миша неопределённо махнул рукой куда-то в сторону.
— Ладно, тогда пока.
— Пока.
Мальчишки побрели к городскому пляжу. Миша подождал, пока они не исчезли за дюнами и пошёл к маме. Сначала он осторожно выглянул из-за кустов. Лариса, уже в трусиках, сидела на песке и вертела в руках верх от бикини. Убедившись, что он разорван, она сердито отбросила его в сторону и надела платье. Теперь Миша решился подойти к ней.
— Миш, ты давно здесь? — в маминых глазах мелькнула тревога.
— Нет, мам, только подошёл. — Миша старался говорить как можно спокойнее. Лариса облегчённо вздохнула.
— Пошли домой.
— А купаться больше не будем? — с невинным видом спросил Миша.
— Нет, милый, я случайно купальник порвала.
Они шли по пляжу, взявшись за руки. Миша украдкой бросал взгляды на мать. Она казалась ему серьёзной, задумчивой и какой-то по-новому красивой. Когда они вышли на площадь у старой грязелечебницы, им на глаза попался Толик. Он явно стоял здесь не случайно. Увидев Ларису, он хотел подойти и что-то сказать. Женщина смерила его презрительным взглядом и отвернулась. Парень втянул голову в плечи и уныло поплёлся прочь.
Когда они пришли домой, Лариса сразу направилась в ванну, и пробыла там намного дольше чем обычно. Пока она мылась, Миша пытался разобраться в своих чувствах. Он вдруг вспомнил, когда он слышал такие же стоны.
Было это года три назад, папа с мамой тогда ещё жили вместе. Миша проснулся ночью с ощущением смутной тревоги. Из комнаты родителей доносились какие-то непонятные звуки. Миша подёргал ручку, но дверь почему-то оказалась запертой. Слышался ритмичный скрип кровати и чьё-то тяжёлое дыхание. Вдруг мама начала стонать. Сначала тихо, потом всё громче и громче.
— Тише ты, Мишка проснётся! — послышался прерывающийся шёпот отца. Стоны ненадолго стихли, но вскоре раздались с новой силой. Потом мама громко закричала и всё стихло. Мишка стоял у двери, глотая слёзы. Зачем папа мучает мамочку? Зачем делает ей больно? С минуту всё было тихо, потом послышались звуки поцелуев и тихий мамин смех. У Миши отлегло от сердца: значит, папа вовсе не мучил маму, а они просто во что-то играли.
— Мам, а почему ты ночью стонала? — спросил утром Миша, когда мама вытирала стол после завтрака.
— Вовсе я не стонала, тебе приснилось. — Лариса покраснела и опустила глаза.
— Стонала, стонала, я слышал, а потом ещё и кричала!
— Мишка, не выдумывай! — мама начинала сердиться.
— Подожди, Лар. — вмешался Олег, Мишин отец, привлекая сына к себе. — Понимаешь, Михаил, мы с мамой играли в шпионов. Мама была разведчицей, а я гестаповцем. Я её допрашивал и понарошку пытал.
В карих глазах Ларисы мелькнули весёлые искорки, она тряхнула своими короткими, чёрными кудряшками (ей очень шла короткая стрижка), и фыркнула от смеха.
— А если понарошку, то почему мама кричала?
— А почему вы орёте на всю улицу, когда играете в войнушку? Потому что так играть интереснее. — Олег поцеловал Мишу и весело подмигнул жене. — А мама у нас очень стойкая, она вынесла все пытки и ничего не сказала.
Лариса рассмеялась и шутливо ударила мужа тряпкой по руке.
Как же тогда было здорово! А потом папа ушёл к какой-то тёте Лиде, и они с мамой остались вдвоём. Миша до сих пор не мог понять, как можно было его красивую, добрую маму променять на какую-то чужую тётку. Позже Олег хотел вернуться, но Лариса не простила предательства и добилась развода.
— Миша, пойдём ужинать. — мамин голос вернул мальчика к действительности. Теперь он, кажется, начинал понимать, как играли тогда папа с мамой, но… но то, что случилось сегодня было совсем не похоже на игру.
Ночью Миша никак не мог уснуть. Перед глазами снова и снова вставала сцена на пляже. Обнажённая мама, её раскинутые, прижатые к земле, руки и её лицо. Гневное, напряжённое и прекрасное. Мальчик опять почувствовал то необычное возбуждение и резко сел на кровати.
— Что с тобой, милый? — оказывается, Лариса тоже не спала. Она включила торшер, подошла и села рядом с сыном, нежно взяв его за руку.
— Почему ты не спишь?
Миша порывисто обнял мать и уткнулся носом ей в плечо, чувствуя тепло её тела и такой родной и любимый мамин запах.
— Ну, что с тобой, дурачок? — Лариса обняла сына и нежно поцеловала его в макушку. Миша решился задать мучивший его вопрос.
— Мамочка, а тебе было очень больно?
— О чём ты, милый?
— Ну там, на пляже. Когда эти двое тебя мучили.
Лариса резко отшатнулась. В её глазах мелькнула растерянность и она закрыла лицо руками.
— Господи, Мишенька, ты видел, как меня трахали?
Опять это непонятное слово! Миша заплакал и снова обнял маму. Лариса взяла себя в руки и стала гладить голову сына.
— Успокойся, милый. Мне не было больно. Ни капельки! Это… это была просто игра.
Лариса уложила мальчика, обняла его и лежала с ним рядом, пока он не заснул. Потом погасила торшер и легла в свою постель. Сон не шёл, в голове снова и снова прокручивались события прошедшего дня…
Когда те двое набросились на неё, она почему-то не испугалась. Первым чувством было удивление; потом возмущение и гнев, а потом… Лариса не верила в происходящее, но когда язык этого наглеца, обжигая соски, начал ласкать её грудь, а его рука скользнула вниз и принялась неторопливо исследовать её под трусиками, дразня и пробуждая полузабытые чувства и желания, она вдруг перестала вырываться. Лёжа с закрытыми глазами, она ощущала нарастающее возбуждение и, когда Макс снял с неё трусики, даже не попыталась ему помешать. Чуть приоткрыв глаза, Лариса смотрела как парень прыгает на одной ноге, торопливо стягивая с себя плавки, а через секунду он уже снова был на ней и дрожащей рукой пытался ввести в неё член.
«Вот сейчас… Сейчас будет поздно… Надо что-то делать… Бороться… Кричать…» — вертелось в голове у Ларисы, но она знала, что даже если бы второй парень её не держал, то она всё равно ничего не смогла бы сделать. Макс наконец-то попал, и когда он вошёл в неё, она выгнулась дугой и громко, протяжно застонала…
Макс покрывал поцелуями её лицо и бормотал какие-то глупости, а Лариса лежала, закрыв глаза и стиснув зубы, и чувствовала, как большой, твёрдый член парня движется в ней мощными толчками, причиняя сильную и такую сладкую боль!
Дрожа и обмирая, Лариса чувствовала, как рывки Макса становятся всё быстрее и яростнее, и, когда бурный оргазм пронзил её тело острым и почти мучительным наслаждением, она издала громкий, протяжный крик.
Что было после, она помнила смутно. Кажется, Макс снова куда-то её пригласил, а она его куда-то послала. Потом парни ушли, оставив её, обессилевшую и измученную, лежать на песке…
— Твою ж мать! — Лариса вдруг обнаружила, что ласкает себя. Тихо рассмеявшись, она включила торшер и, убедившись, что Миша спит, подошла к зеркалу.
«Изнасиловали тебя, старушка. В твои-то годы!» — усмехнулась Лариса, разглядывая своё отражение. Она спустила с плеч бретельки и шёлковая ночная сорочка соскользнула на пол. Да, насчёт «старушки» она явно погорячилась. Из зеркала на неё смотрела зрелая красавица с крутыми бёдрами, тонкой талией, красивой, упругой грудью и гладкой, атласной кожей, покрытой золотистым загаром. Её тело, тело молодой и сильной женщины, могло свести с ума хоть старца, хоть юношу. Оно и сводило! Собственно, Лариса потому и загорала в укромных уголках, что на общем пляже на неё беззастенчиво пялились мужики и кто-нибудь постоянно пытался с ней познакомиться. Вот и позагорала в одиночестве!
Лариса заложила руки за голову, повернулась боком и вдруг увидела в зеркале сына. Миша стоял, широко раскрыв глаза и, как зачарованный, смотрел на мать.
— Мишка, отвернись сейчас же! — Лариса прикрылась было руками, а потом потянулась к сорочке. — Ты почему не спишь?
— Мамочка, подожди! Ты такая… такая… — мальчик бросился к матери и так крепко к ней прижался, что оба чуть не упали.
— Тише ты, дурачок! Чуть не сшиб. — Лариса рассмеялась и ласково обняла сына. — Ну, что случилось? Пошли спать.
— А ты со мной побудешь?
— Побуду, милый, пойдём в кроватку.
Так и не подняв с пола сорочку, Лариса уложила сына и легла рядом. Весь дрожа, мальчик прижался к матери и она почувствовала, как колотится его сердце.
— Мишенька, а ты, никак, в мамочку влюблён. — прошептала Лариса, нежно перебирая волосы сына. Мальчик не ответил, только ещё крепче прижался к ней. Постепенно он успокоился и заснул, уткнувшись в её плечо.
Слушая сопение сына и боясь потревожить его сон, Лариса долго лежала с открытыми глазами, пытаясь разобраться в своих мыслях и чувствах. Она не знала, как они с Мишей будут жить дальше, но понимала, что прошедший день навсегда изменил их жизнь.
Прислано Графоман
