(Исповедь анальной проститутки)
Я закончила школу с золотой медалью и поступила на филфак, с которого позже мне пришлось уйти. Так как же все таки я стала проституткой? Вообще-то, еще с тех самых пор, когда начало проявляться мое сексуальное влечение, я придумывала себе яркие, зачастую необычные фантазии. Затем, все чаще и чаще эти фантазии стали складываться вокруг профессионального секса или проституции. Не знаю почему, но меня страшно возбуждала мысль, что можно зарабатывать деньги на сексе. Для меня, быть проституткой звучало гораздо заманчивее, чем быть банкиром или, к примеру, депутатом.
Но давайте на минуту посмотрим правде в глаза. Разве есть на свете женщины, которые могут утверждать, что они никогда не задумывались о том, как можно зарабатывать деньги на обслуживании клиентов. Лично для меня такие мысли уже давно стали фантазией номер один. Не могу даже сказать, сколько раз я дрочила ночью, представляя себя проституткой в грязных, развратных сценах.
Но с тех пор, как я стала ходить на факультатив по интернет-литературе, который вел один классный профессор, эти фантазии стали еще живее и ярче. Профессор Песков, ставший моим куратором, дал нам задание прочитать несколько книг с мемуарами одного довольно известного в преступном мире сутенера — кавказца по происхождению. Вы может быть слышали о нем и о его книгах. Это были истории из жизни сутенера и его проституток в Москве, и эти книги просто затмили для меня все на свете. Я просто потеряла чувство реальности из-за них.
Я читала их в постели ночью в моей комнате в общежитии, но только когда не было моей соседки по комнате, чтобы мне никто не мешал. Я садилась, опершись спиной на подушки и пропустив одну руку между ног, чтобы теребить клитор, пока я читала о всевозможных похождениях сутенера и его шлюх в Москве. Эти рассказы так возбуждали меня! Бывало, я перечитывала некоторые абзацы по несколько раз, пока не кончала на описании какой-нибудь особенно возбуждающей сцены.
И читая, я обычно представляла себя в роли одной из девушек, мысленно переносясь в сексуальные сцены, описанные этим замечательным кавказцем-сутенером.
Знаете, я родилась и выросла в Рязани, среди типичных советских семей, где у всех на уме только и было, что уборка, стирка, покупка продуктов. Но пока мои подруги в институте мечтали выскочить замуж за банкира или телезвезду, чтобы отправиться вместе на Средиземное море, я постоянно фантазировала, представляя себя проституткой со свои сутенером, живущей в гостиничном номере.
Мне так понравились эти книги, что я решила написать по ним курсовую. Я назвала работу «Психология отношений между сутенером и проституткой в романах…». Я получила 5+ за свою работу и мой куратор сказал, что ему очень понравилось, поэтому он попросил меня подойти к нему в кабинет, чтобы еще раз обсудить мою курсовую.
— У тебя получился удивительно зрелый анализ взаимоотношений героев, Варвара, — сказал мой куратор.
Это мое настоящее имя — Варвара. Но я всех прошу называть меня Варей, особенно с тех пор, как я начала обслуживать клиентов.
— Спасибо, Анатолий Анатольевич, — ответила я.
— Ты очень глубоко проникла в мысли типичной проститутки, поняла что в действительности происходит у нее в голове, — продолжал он.
Мой профессор был очень красивым мужчиной, на вид ему было около пятидесяти, поэтому я наверняка знала, что он женат. Однако это не помешало мне слегка втюриться в него. Пожилые мужчины иногда бывают такими сексуальными!
— Удивительно, но мне кажется, я понимаю, откуда происходит желание продавать свое тело, — сказала я.
— Да, по общепринятому мнению проститутки всегда занимались своей профессией исключительно из нужды. Как ты знаешь, голь на выдумки хитра. Женщина становится проституткой, потому что у нее нет другого выбора, и т.д. и т.п. Конечно, во всем этом есть доля правды…
— Но это никак не объясняет ситуацию в целом, — перебила я.
— Абсолютно не объясняет.
— Итак, проститутки, как ты указала в своем разборе этих книг, идут на это из-за самых разных причин, как по необходимости, так и по желанию, — продолжал говорить профессор, с легкой нотой педантичности.
— Шлюхи, Анатолий Анатольевич, а не проститутки. Слово «проститутка» звучит как-то по-медицински. Мне больше нравится слово «шлюха».
— Ну ладно, шлюхи! — сказал он, сделав ударение на последнем слове.
Мы долго молчали и смотрели друг на друга.
— Варвара, надеюсь ты не сочтешь за грубость, но я хотел спросить… — начал он, когда я вновь его перебила.
— Зовите меня Варей, — сказала я.
Такое имя мне больше нравилось, особенно когда я представляла себя в роли проститутки.
— Ладно, Варя, — продолжил он. — Я не мог отделаться от чувства, что ты сама себя представляла на месте проституток, и это было настолько достоверно, что я подумал, а нет ли у тебя уже опыта в этой области?
У моего профессора была очень развита интуиция, хотя он и ошибался насчет того, что у меня уже был опыт в этой области…по крайней мере тогда. Его догадка, однако, вызвала у меня странное возбуждение.
— Я знаю, почему вы так говорите, Анатолий Анатольевич. Я понимаю, что у вас могло возникнуть такое ощущение. Хотя на самом деле, у меня совершенно нет опыта в этом деле…
Опять установилось долгое молчание.
— По крайней мере, пока.
Я наклонилась вперед и посмотрела ему прямо в глаза.
— Хотя я и подумывала о том, чтобы приобрести такой опыт. Особенно после прочтения книг, которые вы нам задавали.
Молчание стало напряженным. И затем профессор Песков сделал то, что я буду помнить всю свою жизнь. Он вытащил бумажник и дал мне двести долларов.
— Тогда, наверное, ты можешь начать приобретать этот опыт прямо сейчас, — смело заявил он.
— Возможно, — сказала я, принимая от него обе купюры, пораженная своим спокойствием и собранностью. Вот мои фантазии о том, как стать проституткой, начали становиться реальностью. И сейчас, впервые в жизни мне предлагали деньги за секс. У меня появилась возможность стать самой настоящей, всамделишной шлюхой!
— Хм! Всего двести баксов, — сказала я, поворачивая в руках бумажки.
— К сожалению, это все, что у меня есть, — ответил он.
— Я думаю, что-нибудь можно придумать, — сказала я, вставая и подходя к двери, чтобы накинуть щеколду замка.
— За двести баксов я могу взять в рот, профессор Песков, — слегка язвительно произнесла я. — Вас это устроит?
— Меня это вполне устроит, — сказал он, ухмыляясь.
Хотя внешне я казалась спокойной и уравновешенной, сейчас, когда я внезапно поняла, что отступать некуда, мое сердце забилось со скоростью отбойного молотка.
Я расстегнула блузку и обнажила свои груди.
— Это для вашего зрительного удовольствия, — сказала я, демонстрируя ему свои полные груди и протягивая руку к ширинке его брюк. Я стащила их вниз, и увидела, что он был еще мягкий, поэтому я немного подрочила его, чтобы он набух.
Затем я опустилась на колени, мельком глянула в лицо профессора и обхватила губами его член. Мне было уже двадцать лет, и я брала в рот не один член, но это был первый, который я сосала за деньги — за самые настоящие, конвертируемые доллары!
Уже через несколько секунд профессорский пенис стал в моем рту совсем твердым, а через минуту его твердый член начал пульсировать и пускать струйки, освобождаясь от своего груза. Я проглотила все до последней капли, похотливо облизывая губы.
— Это были легкие деньги, — сказала я, застегивая ему ширинку. — Может, в следующий раз вы заставите меня немного поработать. И мы можем заняться еще чем-нибудь интересным.
После того, как он кончил, он стал выглядеть несколько смущенно и пытался отвести в сторону свой взгляд.
— Может быть, в следующий раз вам достанется это, — сказала я, приподнимая юбку, спуская трусы и показывая ему свою киску. — Конечно, это будет немного дороже.
Я не могла поверить, как быстро я входила в роль. Пожалуй, все мои предыдущие фантазии плюс чтение этих книжек давали свои плоды. Не верьте тем, кто говорит, что из книг ничему не научишься!
Его глаза вперились в мою толстогубую вульву, как два прожектора, пока я держала задранную юбку, чтобы он мог посмотреть. Затем я села на край его письменного стола, подняла и раздвинула ноги, чтобы он еще лучше увидел мою узкую, длинную щель.
— Нравится, профессор? — мурлыкнула я.
— Очень нравится, — ответил он, возбужденно улыбаясь.
— Вот, возьмите на память, — сказала я, передавая ему свои трусики. И потом я вышла на улицу, чувствуя холодное дуновение осеннего воздуха у себя под юбкой!
Профессор Песков стал моим первым клиентом, и на какое-то время единственным. Так же как у меня фантазии о блядстве занимали все мое время, у него постоянно были мечты о том, как он пользуется услугами проститутки и платит за это, несмотря на то, что он был очень красивым и притягательным мужчиной, и пожалуй мог переспать с любой студенткой из нашего института, стоило ему только этого захотеть. Но мне он за это платил, а они бы небось выстроились в очередь, чтобы он трахнул их бесплатно.
Он признался мне, что он уже пользовался услугами жриц любви. И то, что он дал нам задание по эти книгам, было отчасти вызвано его интересом к проституции. Поэтому, когда он прочел мою работу и сразу догадался, что проституция и сами шлюхи занимали меня не меньше, чем его самого, он признался, что не мог не вызвать меня в свой кабинет и сделать мне это дерзкое предложение.
А за первым разом последовали многие. В течение всего семестра я сосала и трахалась с ним раз в неделю, и он всегда мне за это платил. Однажды, он предложил мне пятьсот долларов за то, чтобы я разрешила ему взять меня в зад. Он, дурачок, и не знал, что я бы позволила ему это сделать за обычную плату. Я всегда любила анальный секс. Мне за это не надо доплачивать. Хотя я и научилась оборачивать в свою пользу тот факт, что мужчины охотно платили сверху за это особенное удовольствие, в котором им отказывали многие их жены и любовницы. После того первого раза, когда он втиснул свой член в мою девичью тугую попку, профессор Песков уже ничем другим не желал заниматься. И я с удовольствием брала у него пять сотен за каждый такой случай. Блин, я только за тот семестр накопила десять тысяч баксов, и от одного единственного клиента. И он, конечно, поставил мне на экзамене пятерку!
Но все внезапно кончилось, когда его жена нашла пару трусиков, которые я ему подарила в тот первый день. Она наехала на него и он сломался, сказав, что встречался с проституткой. Она еще сильнее нажала на него, и он был вынужден признаться, что проституткой была одна из студенток, а именно я! Устроили огромный скандал, и я была вынуждена уйти в академ. Но к тому времени я была уже готова посвятить себя своему истинному призванию. Мне и так уже надоело высшее образование. Единственное образование, которое меня интересовало, была арифметика, которая мне понадобится, когда я стану складывать мои доходы, полученные от продажи своего тела.
Я осталась в Москве. Я как-то прочитала в газетной статье о кабаках, где собираются шлюхи и их сутенеры. Естественно, я тоже стала туда ходить, и уже в первый день я познакомилась с «Дядей Арменом», сутенером-кавказцем, который был копией персонажа из прочитанных мною книг.
Короче говоря, так как мне нужно переходить к следующей истории, Дядя стал моим сутенером и я обслуживала для него клиентов в течение трех лет. Часто рассказывают о сутенерах, которые издеваются над молоденькими шлюшками. Некоторые наверняка это делают, но только не Дядя, и только не со мной. И потом, я ведь была умнее и отличалась большей сообразительностью, чем обычная уличная шлюха. К тому же мне нравилось иметь сутенера, в отличие от некоторых, тех что ненавидели своих хозяев.
Я занималась всем понемногу. Я ходила по Тверской. Я работала в кабаках. Я выполняла свою работу в евро-апартаментах в высотке на Котельнической, которые Дядя снимал для меня и остальных пяти девушек, которые работали на него. Некоторые ни за что не станут работать на сутенера, но на той стадии моей карьеры работа на сутенера была частью моих фантазий, вызванных книжками, что я читала в институте. И потом, он тоже был кавказцем и тоже водил новый Мерс!
Однако работа проституткой быстро изматывает. Поэтому умная девчонка устраивает себе перерывы, иногда ненадолго, иногда навсегда. Так что после трех лет обслуживания клиентов я решила завязать. Дядя воспринял это спокойно, по крайней мере сначала. У него было несколько других девочек, чтобы зарабатывать бабки, которых, кстати, я сама и помогла ему завербовать. Плюс к этому, он и я всегда отлично ладили между собой. Он был очень умный мужик, хотя и работал в той сфере, где в основном собираются не очень умные типы, поэтому мы быстро обнаружили в себе внутреннее сходство. Мы даже беседовали на философские и литературные темы. На первый взгляд, люди думали, что он просто накачанный бандит. Но он был совсем не таким. Он был игроком, серьезным и умным игроком.
К счастью, в отличие от некоторых подрабатывающих девушек, у меня была классная фигура. Я всегда ходила в спортзал после занятий в школе, а потом и в институте, поэтому я была стройной и подтянутой. Плюс к этому, природа наградила меня плавными и округлыми формами, с большими, налитыми сиськами и упругой, круглой попой. Кроме того, я почти пять лет ходила на занятия современными танцами. Поэтому, имея от природы пышные формы и изучив танцы, в совокупности с опытом от проституции, давшей мне знания того, от чего мужчины балдеют, я легко смогла получить работу в стриптизе. Там не так хорошо платили, как за обслуживание клиентов, но мне хватало, и жизнь была полегче.
Как-то вечером, где-то через год после того, как я ушла от Дяди и перестала работать проституткой, я пошла к нему на хату, чтобы поздравить его с днем рождения — ему стукнул тридцатник. Хотя я на него уже не работала, я всегда была желанной гостью в его хавире. Я знала нескольких шмар, работавших на него, и поддерживала с ними дружеские отношения. Я даже была наставницей для некоторых из них. Шлюхи часто ненавидят друг друга, их переполняет злость и зависть. Но не я. Я всегда имела хорошие отношения с другими проститутками. Мне Дядя даже как-то сказал, что из меня выйдет неплохая бандерша, и что я должна непременно попробовать поработать сама. Его совет засел у меня в голове, и, в конце концов, воплотился в историю, которую я скоро расскажу.
Я пришла к Дяде буквально десять минут назад, и мы только начали отмечать, как вдруг случилась эта дикая сцена. Дядя посадил себе на колени одну из своих новых телок, Дуньку, яркую блондинку с Украины. Сразу было видно по тому, как он воркует над ней, что она была его любимицей из новых шлюх. Не зная порядков в его хавире, она естественно воображала о себе что-то особенное. Я видела это по самодовольному выражению на ее лице и по ее поведению, словно говорящему, что Дядя принадлежал только ей одной, и больше никому.
Вдруг открылась дверь и в комнату ворвалась Маша. Маша была красивой смуглой проституткой. Дядя и я завербовали ее во время поездки в Крым, и я помогала ей освоить новую профессию. После того, как я ушла год назад от Дяди, она заняла мое место проститутки номер один. Теперь Маша холодным взглядом уставилась на Дядю и Дуню, слегка покраснев от злости.
— Что эта коза здесь делает? — сказала Маша Дяде, показывая на Дуньку. — Мне кажется, ты сказал, что она уехала к себе в Хохляндию навестить свою голодающую семейку.
— Закрой свое ебло, Маша, и перестань выебываться! — сказала Дуня, и я сразу поняла, что она совершила большую ошибку. Молодые и необученные шлюхи должны относиться с уважением к своим более опытным сестрам, или хотя бы делать вид.
— Ты кому говоришь «ебло», ты пизда подзаборная? — зашипела Маша.
— Тебе! — леденящим голосом ответила Дуня. — Ты сама пизда, дешевая пизда!
Я почувствовала, что сейчас полетит шерсть.
Как дикая кошка, Маша ринулась на Дуньку и обе тут же начались месить друг друга изо всех сил, пуская в ход когти и превращая в лохмотья свои платья. Дядя держался за живот и хохотал что было сил, наблюдая за дракой двух сучек, полный гордости, как шмаровоз, за которого бьются кошелки.
Дядя и я обменялись многозначительным взглядом.
Обе телки махались так сильно, что скоро вся их одежда превратилась в разодранные тряпки.
— Отъебись от меня, ты грязная пизда! — завизжала Дуня, когда Маша, которая была выше и сильнее ее, начала брать верх в драке. Это всем молодым шлюхам надо зарубить себе на носу. Что старая шлюха будет драться до смерти, но не позволит одержать над собой победу. Именно это и доказала сейчас Маша, преподав молодой проститутке урок вежливости.
Ей удалось завалить Дуньку на живот на кровати и сесть на нее, пока та визжала, как недорезанная, пытаясь освободиться. Тут я увидела, что у Дяди встал член, он поправлял на себе ширинку брюк. Он всегда возбуждался при виде телок, которые дерутся из-за него. Меня такая ерунда никогда не интересовала, и Дядя с уважением относился к моей мудрости и выдержке. Вообще-то, мы часто вместе с удовольствием наблюдали за такими сценами, когда из-за него возникали драки среди буйных проституток.
Не знаю, то ли это было из-за спектакля, разыгранного перед нами шлюхами, или причиной было видимое возбуждение самого Дяди, но я почувствовала нарастающий жар в своем животе.
Поэтому, будучи почетной проституткой в его хавире, я наклонилась к Дяде, потянула вниз его молнию и вытащила его большой, черный член, который я знала, как свои пять пальцев.
Маша, увидев что я делаю, улыбнулась. Она была совсем не против дать мне немного поиграть с Дядей. В конце концов, она знала, что мне это было и всегда будет позволено. Это новенькая, Дунька, вывела ее из себя, и ее следовало научить, что ее желания не самое главное в этой жизни.
— Давай, Варя, — сказала Маша, глядя на меня с довольной улыбкой. — Поиграй с Дядиным членом. Поиграй с ним, потому что сейчас я вам устрою маленькое шоу.
Затем Маша наклонилась к своей сумочке и вытащила из нее две пары наручников. Некоторые шлюхи носят их с собой для любителей. Она защелкнула каждую пару на Дунькиных запястьях, а затем пристегнула другие концы к решетке кровати. Дунька извивалась, как пришибленная белка, но она уже ничего не могла сделать. Маша быстро дала ей понять, кто в доме хозяин, и сейчас собиралась преподать ей жестокий урок. К тому же Маша была сильней, намного сильней.
— Ты ведь любишь Дядины двадцать пять толстых, черных сантиметров? — сказала Маша Дуне голосом, хриплым от злости и презрения. — Ну так не дергайся, блядь, ты получишь свои толстые, черные двадцать пять сантиметров, если не больше!
Маша жила у Дяди некоторое время, и я точно знала, что многие ее вещи еще оставались здесь. Так что сейчас она подошла к шкафу, порылась в нем и вытащила свою любимую игрушку. Дядя и я улыбнулись, когда увидели огромный, черный кожаный фаллос со шлеей для пристегивания; мы оба были в курсе, что Маша обожала его надевать. Маша стала в последнее время специализироваться на мазохистах, которым нравятся такие вещи, и ее часто просили одеть этот искусственный член. Как-то пару раз, Маша и я участвовали вместе в такой сцене, когда мы по очереди надевали фаллос и заебали одного мужика в жопу до беспамятства.
Сейчас, притихшая Дуня смотрела, как Маша пристегнула на себе член и торжествующе прошлась прямо перед ней. Прикованной к постели Дуне оставалось только смотреть, и вид у нее был совершенно ошеломленный, когда она взглянула на гигантский кожаный фаллос на ремешках. Хотя по ее виду нельзя было сказать от чего она была ошеломлена больше — от страха, или от похоти и желания.
— Что ты собираешься делать с этим? — спросила Дуня.
— С этим? Что я собираюсь делать с этим? — насмешливо сказала Маша, бесстыдно скалясь. — Я тебе скажу, что именно я собираюсь сделать с этим, сука!
Маша остановилась, поглаживая кожаный член длиной в двадцать пять, а то и больше сантиметров.
— Я ебу этим петухов в жопу. И сегодня ты у меня покукарекаешь, — сказала Маша.
У Дуни чуть челюсть не отвалилась, когда она это услышала.
После этого Маша подошла прямо к лицу Дуньки, помахивая кожаным членом перед ее глазами, и затем хлестнула им несколько раз по ее щекам.
— Ну так что, Дуня, ты хотела иметь большой, черный хуй сегодня, да? Дядин хуй. Так ты получишь большой, черный хуй, только он будет не Дядин.
По правде, это я сейчас имела Дядин толстый, черный член в своем кулаке, который я медленно водила вверх и вниз, пока мы наблюдали за обещанным спектаклем.
— Эта черная елда, — сказала Маша, указывая на зажатый в моем кулаке Дядин член, — предназначена для воспитанных телок, таких как я и Варя. А вот этот член для таких наглых кошелок, как ты.
Маша хлестнула Дуню по лицу.
— Открой рот! — прошипела она.
У Дуньки была на лице слегка придурковатая мина, как будто ей все это начинало нравится. Вдруг, поменявшись в лице, Дуня раскрыла губы, и Маша втолкнула ей в рот кожаный член, который был неотличим от настоящего.
— Видите, маленькая сучка обожает сосать большой член, — сказала Маша.
— Да, и я сосу их лучше, чем ты когда-то сосала или будешь сосать, — вызывающе заявила Дунька, и Маша вновь хлестнула ее по лицу. Было что-то такое в выражении Дуниных глаз, что вызвало у меня мысль о том, что часть ее кайфует от того, что Маша хлещет ее по лицу, унижает ее, а она все равно остается дерзкой и нахальной. Мне нравится, когда шлюхи так себя ведут — с одной стороны покорившись силе, а с другой — остаются наглыми и непокорными.
Сейчас Маша опять запустила руку в сумочку и вытащила оттуда тюбик вазелина. Большинство проституток носит с собой вазелин, особенно те, кто трахается в анал, как Маша. Или как я, когда я еще подставляла свою задницу клиентам.
Дядя обнял меня одной сильной рукой, пока я массировала его дрын, наблюдая за бесстыдным действом перед нами.
Маша выдавила достаточно вазелина на кончики пальцев и, прижав Дуньку одной рукой к кровати, шлепнула мазь между булок, втирая ее в щель.
— Может сначала в ворота заедешь? — спросила Дуня, уже полностью войдя в раж.
— Я ебу этим болтом только в дупло, а не в пизду, — сказала Маша и посмотрела на меня с Дядей. — Давай, Варя, позаботься о Дядином члене, — прошептала она, глядя через плечо на нас и становясь сзади Дуньки.
И затем, одним безжалостным, жестоким толчком она вогнала свой большой кожаный фаллос глубоко в Дунину кишку. Дунька начала вопить, как свинья недорезанная, но я видела, что она прикидывается. До меня уже доходили слухи о ней. Я знала, что она, как и большинство девочек в Дядиной конюшне, любила, когда ей прочищали дымоход, и часто сама об этом просила. Насчет себя я точно это знала. А про Дуньку даже говорили, что она слегка поехала на этой теме, став настоящей шоколадницей. Я уверена на все сто, что Дядя не раз растягивал ее баранку.
— Какого хера! Что ты делаешь? — визжала Дуня. До нее вдруг дошло, что это не клиент дуплил ее в зад за двести баксов, и не Дядя чистил ей трубу, как ее хозяин и командир, а всего навсего другая проститутка, которая приковала ее к кровати и сейчас принуждала ее к этому жестокому анальному совокуплению.
— Ты что, кошелка, поглупела совсем? — сказала Маша. — Я ебу тебя в жопу. Вот что я делаю.
Я знала, что Дуня возбудилась от этого, и отчасти ее возбуждало унижение, которому она подверглась. Маша тоже это знала. Прижатая к постели, прикованная обеими руками к спинке кровати и по принуждению принимающая в анус огромный кожаный член от старшей проститутки, пока ее кот наблюдал за всем, Дунька все еще пыталась оскорблять Машу.
— Ты, коза несчастная! Ты все это делаешь, потому что знаешь, что Дядя любит меня больше чем тебя. Он любит мою нежную, тесную, молодую люсю, а не только мой зад. А у тебя единственное узкое место — это жопа!
Все это было неправдой. Маша и я говорили об этом, и никто не мог так сжимать мускулы, как Маша. Даже клиенты говорили, что у нее влагалище, как у целки.
Я отчетливо помнила, как Дядя помогал мне «ввести в курс дела» Машу, делая с ней то, что она сейчас делала с Дуней, пристегнув к себе большой фаллос и трахая ее в попу. Я обожала заезжать ей в шоколадный цех в то время, и я уверена, что именно тогда она вошла во вкус и полюбила надевать на себя эту игрушку на ремешках. Вы бы удивились, если бы узнали, как часто мужики просят проституток сделать это с ними. Вот почему умная, уважающая себя шлюха всегда имеет с собой пристегивающийся член, а лучше несколько и разных размеров.
Ну, в общем, Маша и Дуня быстро вошли в ритм безобразного анального сношения. Маша въезжала со всей силой в весьма податливую Дунину задницу, а Дуня несдержанно кричала, толкая зад навстречу члену, жадно принимая в глубину попы весь, до последнего сантиметра, кожаный елдак. Дядя и я следили за увлекательным шоу, словно завороженные похотливым зрелищем. Его член стал таким твердым на ощупь, словно собирался вот-вот взорваться.
— Слушай, Дядя, — сказала я, поворачиваясь к нему. — Хочешь я тебе отсосу, пока ты смотришь на этих грязных сучек.
— Это кто грязная сучка? — шутливо спросила Маша, повернувшись ко мне и подмигивая с улыбкой. Она знала, что если я назвала ее сукой, то это было всего лишь в шутку.
— Ты, Маша, и эта новенькая прошма, которую ты трахаешь в зад, — сказала я и затем наклонилась, чтобы взять в рот темно-красную залупу Дядиного пениса.
Ни Маше, ни Дуне не выпало чести разгрузить сегодня Дядю, а мне. И тогда, повернув голову, чтобы продолжать видеть спектакль, я серьезно занялась своим бывшим сутенером. Через минуту он выстрелил жирную порцию мне в рот. Я знала Дядю. Хотя он и был только что боеспособным мужиком с твердым членом, я знала, что после того, как он кончил, от него не будет толку часов двенадцать. Единственное, что ему теперь хотелось — это спать. Поэтому я испытала удовлетворение, которое могут испытывать только ветераны, зная что ни Дуня, ни Маша не получат удовольствия от твердого Дядиного члена сегодня. Этот член достался мне одной!
