Ах, крымское лето! Россыпи дачных огней на ближних и дальних склонах, на просторе долины. Звезды тщились отразить подобную пестроту в небе, но получалось тускло.
Благословенна летняя крымская земля. А я стою в тени на пляже и наблюдаю за Юлькой. Она ведь не знает, что я приехал в Крым и стою совсем рядом. Ах, эта Юлька, плещущаяся в море, валяющаяся на пляжной гальке, потягивающая своими пухлыми сладкими губками гранатовый сок через трубочку из запотевшего стакана. Одетая почти ни во что, но ведь в красивое ни во что, прилипшее к загорелой, покрытой испариной, влажной коже. Пахнущая духами, морем, солнцем и собственным разгоряченным телом. Ловящая на себе такие заинтересованные похотливый мужские, неодобрительно-завистливые, но иногда и любопытные, женские, спровоцированные её нескромными позами.
Вот Юлька — она опять встала в коленно-локтевую, вроде как ей срочно нужно было поправить покрывало! Пора уже и мне появиться на сцене этих пляжных страстей, а то так и уведут мою ненаглядную однокурсницу. Мы с ней уже совсем взрослые и по меркам Европы — нам стукнуло по 21 годику. Так что в следующем году мы должны получить свои дипломы и выпорхнуть в совсем взрослую жизнь.
— Ты хоть помнишь, что я приехал? — Помню, — Юля слизнула с губ сладкий сок. Нежные крымские персики, невзирая на скромные размеры, были чудо как вкусны. — Юля так возбудительно облизывала своим шаловливым язычком свои пухлые губки, что мой «старый друг» просто невольно натянул плавки — Юля тихонько захихикала.
Я поцеловал её пальчики, а она, чуть жеманясь, стала мне выговаривать:
— Мои сладкие ручки благодарно принимают твои поцелуи. Я вдохновлена ими. Надеюсь, только твое чувство такта джентльмена, заставляет скрывать от меня желание других поцелуев, более чувственных, отзывчивых и влажных частей Юляши? Как и я, скованная девичьей застенчивостью, никогда не смогу сказать тебе о своей невольной фантазии, возникшей ночью, когда ты страстно меня целовал. Даже скорее — облизывал.
Все женщины артистки по своей натуре, а Юля в особенности. После такой бурной ночи, полной страсти, она чуть ли не воспитанницу Бесстужевских курсов изображает. И тут же она стала вспоминать, что было этой ночью.
… Истома после твоего куни сменялась надрывами, я сдерживала себя как могла, мне хотелось большего, тебя во мне и еще, еще. Испугавшись, что я не сдержусь, я соскочила на колени, схватила тебя за руку и посадив его на диван, сжала в своих ладонях твой член и на какое-то мгновение пригубила его, мне хотелось его целовать, но я стремилась добиться не этого. Сжав его в своих ладонях я стала сперва тихо, а потом яростно водить ладонями вверх-вниз, от этого он стал твердым, я ощутила как под моими пальцами он вибрировал, как от него исходила энергия жизни, силы, страсти и мужского начала. Я вся дрожала…
Потом ты провел ладонью между ног, я ощутила как твои пальцы стали мокрыми, ты раздвинул мои губки, легкий звук напоминающий «Чмок».
Так раскрылась моя пещерка, секунда и вот твой член воткнулся в меня. Расталкивая мою плоть, он тупо входил в меня, я опустила тело еще ниже, грудь коснулась ковра, толчок, потом еще и еще, мое тело вздрогнуло, грудь запрыгала вперед, назад, но я не могла ее удержать, она запрыгала в такт твоих движений. Все ныло, я вспомнила про зудящее состояние в анусе, то как оно внутри меня сжигает, «Стой!», крикнула я, «Я хочу в попу», с трудом выдавила из себя слова.
В какой-то момент я испытала боль, но уже через секунду она прошла и ее сменило то самое жжение, что не давало мне покоя последние наверное минут десять. Почти полностью войдя в меня ты сперва осторожно, а затем все быстрей и быстрей начал насаживать меня на свой член. Вспышки боли сменяли оглушительные всплески истомы, зуд проникал в самое сердце, сжимал грудь, и вырывался через мою глотку. Я закричала, это крик был не боли, крик оргазма, «Заткни мне рот!», в последний момент смогла я выкрикнуть.
Я вспомнила, как заорала, кончая от твоего куни и разбудила всю нашу общагу. Ты схватил меня за волосы, откинул голову назад и с силой зажал мне рот. Не отпуская меня, ты продолжал насаживать мое тело на свой длинный член, я так вырывалась, стонала, рычала до тех пор пока были силы, а потом я просто рухнула на пол, руки и ноги еще чуть вздрагивали, но я не могла пошевелиться, меня покинули силы. Голова кружилась, и глаза застилал голубой мрак. Да и ты был в нирване тоже, раз почти ничего не помнишь о прошедшей ночи.
Пока ты спала, я любовался тобой этим ранним утром. Нежное ещё солнце окрасило твою шелковистую кожу в розовый цвет. Ты так чудесно пахла после нашей бурной ночи. Я подошел к вещам, взял трусики и поднес к лицу. Сногсшибательный запах, который в обычной ситуации вызвал бы только отрицательные эмоции, ударил мне в голову. Голова закружилась и по телу прошла приятная истома. Я никогда не испытывал ничего подобного. Я просто сходил с ума от возбуждения. И ты, приоткрыв глаза, увидела мой утренний стояк и пожалела меня — от твоего минета я чуть не потерял сознание.
— А я этого не помню. Помню вкус твоей спермы, когда проснулась и все, — тихо захихикала Юлька.
А что было потом, когда Юлька проснулась? Тут она, повернувшись ко мне, впилась в мои губы сладким поцелуем. Ее язычок проворно исследовал меня и я не отставал от нее, сплетая наши язычки в замысловатом узоре. Я слегка прижал ее и заставил прилечь на кровать, не переставая при этом целовать ее. Она раскинулась на кровати, предоставив мне полный доступ к ее телу. В ее движениях чувствовалось сильное желание, что еще больше распаляло меня. Я ласково проел руками по ее бедрам и стал потихоньку подбираться к ее сокровенной пещерке, не переставая целовать ее. Она была очень страстна и выгнувшись, практически сама провела своей истекающей киской по моей ладони. Я переключился на ласку ее клитора, и тем самым вызвал еще больший стон.
Вторая рука была под ней и я все больше прижимал ее к себе, еще больше отдаваясь этому безумному поцелую и переплетению тел. Тут же, я вдруг почувствовал ее руку на своем члене, она довольно умело ласкала головку и слегка оттягивала кожицу, водила по стволу своей очаровательной ручкой. При этом она не забывала ласкать пальчиками мои яички, а я в свою очередь уже во всю ласкал ее несколькими пальцами, уперев мизинец в ее попку. Она поддалась навстречу мне и я стал потихоньку проникать в обе дырочки, используя ее смазку и сделав классическую скобочку. Ее влагалище и попка были очень мягкими и податливыми, что вызывало во мне просто волны восторга. Она перевела свои ласки на мои яички и я изнывал от ее ласк, при этом сам слегка раздвинул ножки, стараясь обеспечить ей максимальный простор. Но вот Юля гибко перевернулась на животик…
И тут же повернулась к тумбочке, на которой стояли какие то тюбики и флаконы. Взяв один из них, она выдавила несколько капель прозрачной жидкости себе на пальчик и глядя на меня стала им массировать свою попку, смазывая ее снаружи в внутри. Потом, взяла еще раз флакон и выдавив очередную порцию, прикоснулась к моему члену. Я ощутил холод смазки. Затем она повернулась и вновь встала в эту колено-локтевую позицию, призывно выпятив свою попку, приглашая исследовать ее задний проход.
Я быстро воспользовался приглашением и после небольшого давления, мой член довольно легко проник в нее, при этом она стала сжимать и разжимать колечко входа, что усилило мои ощущения и я стал более активно трахать ее в очаровательную попочку. Она великолепно владела ей и я чувствовал как она умело сжимает и расслабляет ее, при этом у нее становится довольно просторно, так, что я практически не чувствую ее стенки, помимо колечка сфинктера. Я стал усиливать свои движения, стараясь проникать как можно глубже и вызывая у нее еще большие стоны.
Я обожаю анальный секс, а уж тем более с девушкой которая явно от этого тащится. Тут она сказала, если будешь кончать, сделай это мне в ротик. Я еще больше возбудился и сделав несколько фрикций вынул член из ее жаркой попки. Она тут же повернулась и приспустившись вниз тут же взяла его в свой жаждущий ротик. Она стала облизывать его как леденец и я не смог сдержаться и кончил практически тут же. Она довольно активно высосала из меня все и слегка чмокнув, отстранилась от меня.
Мы продолжили свои воспоминания о прошедшей ночи в шашлычной. Когда мы, сытые и довольные, пошли к пляжу, Юля обратила внимание на белую яхту, стоящую на рейде.
— Ты знаешь, моя мечта — это покататься на такой вот яхте, ощутить морской солёный ветер, обдувающий тебя. Помнишь, как Ди Каприо стоял с подругой на носу лайнера…
И тут эти два качка, которые постоянно пялились на Юльку, подскочили к нам:
— Девушка, вот мой друг, кстати, его зовут Виктор, арендовал эту яхту. Так что мы с вами можем вскоре покататься часа три, Вы получите необыкновенное удовольствие, — он специально так вёл себя. вроде меня тут и нет, явно стараясь унизить меня.
И Юлька тут же звонко засмеялась и пошла с ними, громко крикнув мне:
— Милый, не забудь приготовить ужин. Я скоро, — и её серебристый смех растаял вдали.
Она не учла одного — по гороскопу я был «Лев». Лев может быть постоянно ленивым, сонным и добродушным, его можно толкать и щипать, но только до определённой точки. А вот озверевший царь зверей… Ну что, богатые качки, пошутили и посмеялись, теперь и моя очередь. Месть — это блюдо, которое подают холодным, так что часик я посидел в кафешке, попивая ледяное пиво. Ну что, как говорил незабвенный и «дорогой Леонид Ильич» — цели ясны, задачи определены, за работу!
Присев на красивых покрывалах этих «мажоров», я ловко кинул в свой пакет их портмоне, самонадеянно и безрассудно оставленные под стопками одежды. А несколько колючек агавы, выдернутые на набережной из ствола этого экзотического растения, я разбросал на этих покрывалах. И всё, теперь в наш домик. Собрав свои вещи, я закрыл его и отдал ключи на ресепшен — я уезжаю, мол срочный вызов босса! Платить я не собираюсь!
С Юлей мы увиделись через месяц. Она уже остыла и только немного выговорила мне, мол я бросил её и уехал, какой я негодяй. И эти парни пострадали — от колючек агавы. На спинах у них была опухоль, температура поднялась почти до сорока. Да ещё пляжные воришки спёрли их деньги! Парни попали в переплёт, а тут и за гостиницу платить и за яхту… После прозрачного намёка Юли, что это сделал я… Я тут же взорвался и выдал ей всё, что я думаю. Развернувшись, я быстро пошёл по коридору уже не своего универа — измена Юляши нанесла мне неслабую сердечную рану. Я перевелся в технологический и больше Юлечку не видел.
Вот так, к моему сожалению, окончилась история нашей любви и страсти! А может, как говорил Арман Жан дю Плесси, а проще — кардинал Ришелье: «Всё — к лучшему!»
